26.07.2021
В ближайшие два десятилетия количество рабочих мест в угольной промышленности Австралии резко сократится, сообщает издание Business Insider со ссылкой на доклад коалиции институциональных инвесторов The Investor Group on Climate Change (IGCC).
Каждые десять лет в интервале с 2020 по 2040 год 66% работников, задействованных на австралийских предприятиях в сфере ископаемого топлива, окажутся перед необходимостью искать себе работу в других секторах промышленности, говорится в докладе.
Уход от угля и других видов ископаемого топлива в Австралии неизбежен, утверждают авторы доклада, указывая, что к апрелю 2021 года более 140 значимых банков, страховых компаний, компаний по управлению активами и инвесторов в мире уже объявили о выводе средств из энергетического угля, и еще 75 организаций заявили о введении ограничений на финансирование нефти и газа.
Business Insider отмечает, что и сектор возобновляемой энергетики Австралии растет: в 2020 году отрасль выросла на 3% по сравнению с предыдущим годом, заняв долю в 27% в национальном энергобалансе, а число работников, занятых в солнечной и ветроэнергетике, выросло на 9%.
По оценкам национального оператора газовых и электросетей Australian Energy Market Operator, к 2025 году количество рабочих мест в отрасли может удвоиться и составить 44 тыс.
Кроме того, производство «зеленого» водорода может дать экономике дополнительный рост в $11 млрд в год, а также создать к 2050 году 11 тыс. рабочих мест.
Но чтобы получить максимальный эффект от растущих зеленых отраслей и минимизировать последствия энергоперехода для работников отрасли ископаемого топлива, правительствам, компаниям, инвесторам нужно действовать сейчас, считают авторы доклада.
Если те, на ком лежит ответственность за выработку политических решений, попытаются искусственно отсрочить переход к чистой энергетике, издержки от такого промедления могут привести к еще большему количеству потерянных рабочих мест в угольной и нефтегазовой промышленности и сокращению внутреннего валового продукта.
«Мы знаем, что переход происходит. Его можно спрогнозировать. И, следовательно, им можно управлять», – говорит в пресс-релизе к докладу руководитель IGCC Ребекка Микула-Райт.
В коалиции IGCC участвуют австралийские и новозеландские институциональные инвесторы, в управлении которых находятся средства на общую сумму в $2 трлн, а также другие представители инвестиционного сообщества, уделяющие внимание тому, как изменение климата влияет на стоимость инвестиций и какие возможности создает движение к нулевому уровню выбросов.
Июльский доклад организации посвящен тому, какие возможности существуют для инвесторов и какие действия они могли бы предпринять для способствования справедливому переходу в регионах с высокой концентрацией углеродоемких энергетических отраслей – то есть социальным и экономическим мерам поддержки населению, чья зависимость от таких отраслей создает для него риски при переходе на чистую энергетику.
На сегодняшний день в структуре производства первичной энергии Австралии ископаемые источники энергии абсолютно доминируют: их доля составляет более чем 97%. Из этой доли 66% приходится на уголь и 28% – на газ, причем 80% обоих видов топлива экспортируется, а из них, в денежном выражении, 70% идет в Китай, Японию и Южную Корею.
Но эти страны уже заявили о цели достижения нулевых выбросов парниковых газов к 2060 году или ранее, указывают авторы. Таким образом, австралийская угольная и газовая промышленность встают перед серьезным риском снижения спроса на свою продукцию, даже при условии коммерциализации технологий улавливания и хранения углекислого газа.
Переход к безуглеродной экономике состоится постепенно в течение следующих 30 лет, пишут авторы, представляя два сценария энергоперехода и его последствий для занятости и состояния экономики Австралии: скоординированный сценарий соответствует мероприятиям, предпринятым для удержания роста глобальной температуры в пределах 1,5 ⁰С, при наличии технологий изъятия углекислого газа из атмосферы, а стихийный – ограничению роста температуры в пределах 2 ⁰С, при частичном наличии таких технологий.
Если организованные меры по уходу от угля и других видов ископаемого топлива будут отсутствовать, а переход будет отложен до 2030 года, это может стоить экономике страны 7% валового внутреннего продукта к 2050 году и 10% – к 2100 году.
При этом рабочие места в отрасли ископаемого топлива все равно будут потеряны, но каждые десять лет в период с 2030 по 2050 год уже три четверти работников будут вынуждены переходить в другие отрасли.
Полное же бездействие может к 2100 году обернуться разрушением экосистем и биоразнообразия, потерей рабочих мест в сельском хозяйстве и туризме и общим сокращением внутреннего валового продукта на четверть.
Основное внимание в исследовании было уделено угольным регионам Боуэн-Сурат в Квинсленде и долина Хантер в штате Новый Южный Уэльс, а также региону нефтегазоносного бассейна Гиппсленд в штате Виктория и региону Пилбара в Западной Австралии, где добывают нефть, газ и железную руду. В этих регионах сосредоточена основная занятость в отрасли добычи и разведки угля, нефти и газа Австралии – почти 45%.
В целом на занятых в угледобыче, добыче нефти и газа, разведочных работах и связанных с этими видами деятельности производственно-сбытовых цепочках приходится 2% всех трудоспособных граждан Австралии.
По данным 2016 года в общей структуре занятости в отрасли ископаемого топлива доля работающих в угледобывающем секторе составляла 56%, на занятых в добыче нефти и газа приходилось 23%, а 22% занимались разведочными работами по всем трем видам ископаемого топлива.
При этом две трети работающих в отрасли ископаемого топлива – как правило, это работники угледобывающих предприятий – проживают в относительно удаленных от больших городов сельских районах, что ограничивает их возможности нового трудоустройства в период энергоперехода.
Но в то время как рабочие места в отрасли ископаемого топлива находятся под угрозой исчезновения из-за энергетической и экономической трансформации, несвоевременные действия по декарбонизации экономики или вовсе бездействие подвергнут серьезным рискам уже другие отрасли – сельское и лесное хозяйство, рыболовство, туризм, часть обрабатывающей индустрии.
Риски для этих секторов авторы называют «физическими» и относят к ним экстремальные погодные явления – циклоны, засухи, наводнения, степные и лесные пожары, а также резкие изменения привычных климатических условий – меняющийся режим осадков, более частые и продолжительные волны жары.
Деятельность по добыче полезных ископаемых в регионах Боуэн-Сурат, Хантер и Пилбара обеспечивает больший вклад в экономику этих областей, чем сельское хозяйство, туризм и обрабатывающая промышленность. Но при этом почти в три раза большее количество рабочих мест – 130 тыс. – в этих, не связанных с ископаемым топливом отраслях окажутся под угрозой и пострадают от физических рисков, подчеркивают авторы. А вот адаптироваться к физическим рискам, скорее всего, будет труднее, чем к ожидаемым рискам перехода для отрасли ископаемого топлива.
Авторы дают рекомендации в отношении той роли, которую инвесторы могут играть в осуществлении справедливого перехода для затрагиваемых изменениями регионов. Они включают выбор инвестиционных стратегий, взаимодействие с компаниями в разработке планов перехода, а также с работниками и отраслевыми организациями, поддержку различных инициатив на локальном или правительственном уровне, предпринимаемых в рамках справедливого перехода, и другие действия.
(Business Insider, Investor Group on Climate Change [press release], Investor Group on Climate Change [pdf])
Весь уголь 