19.08.2021
Стратегии развития и новые политики все большего количества компаний и финансовых институтов по всему миру включают в себя постепенный отказ от угля. Энергетические компании думают, как избавиться от угольных мощностей, а финансовые институты ставят сроки, после которых перестанут финансировать новые и существующие угольные проекты. На этом фоне Россия выглядит белой вороной: власти не спешат со стратегиями отказа от добычи, использования и экспорта угля, а крупнейшие банки, находящиеся под контролем правительства, лишь предупреждают, что иностранные инвесторы уходят, но сами ничего не делают.
Энергетическая политика в России на сегодня никак не отражает мировые тенденции. Россия как будто осталась в прошлом веке, где уголь – незыблемая основа мировой энергетики. Внутри страны планируются значительные инвестиции в новые угледобывающие проекты, а также в железные дороги и порты, которые нужны, чтобы наращивать экспорт угля.
На данный момент во всем мире о дивестициях – изъятии инвестиций – из угольной промышленности заявили более 1300 финансовых институтов с общим объемом средств около $14,6 трлн. Речь не только о банках, прекращающих давать деньги на уголь, но также и о компаниях, продающих свои угольные генерирующих мощности. Но в России на этот счет ничего не слышно. Неужели правительству удалось создать изолированную среду, в которой местная угольная промышленность может процветать несмотря ни на что? События последних лет показывают, что это не так. И даже если о дивестициях из угольной отрасли в России ничего не говорят, это еще не значит, что дивестирования нет.
Российское подразделение крупной международной энергокорпорации Fortum продало Аргаяшскую угольную станцию, а также заявило о прекращении использования угля к концу 2022 года. Решение принято в связи с глобальной политикой по достижению углеродной нейтральности к середине века. Есть некоторая ирония в том, что покупателем стало подразделение Росатома, который преподносит себя как производителя чистой и безвредной для климата энергии. Возможно, российской госкорпорации стоило бы подумать о смене названия? Например, Углеатом?
Подразделение итальянской Enel продало свои угольные мощности в России еще в 2019 году. То же самое попыталсясделать и «Газпром» из-за убыточности своих угольных станций, однако правительство заблокировало сделку из-за «стратегической важности» таких станций.
В мае стало известно о том, что российское подразделение немецкой Uniper рассматривает дивестирование в отношении своих угольных и газовых мощностей в России. В ее распоряжении находятся 11,2 ГВт мощностей, которые покрывают около 4% спроса на энергию. Uniper владеет долей в 83,7% (оценивается в $2 млрд) в своем российском подразделении «Юнипро».
Есть и банковские новости. В прошлом ноябре Swedbank опубликовал лист «плохих» компаний, в финансировании которых он не будет участвовать. За исключением генерирующей «Иркутскэнерго», в нем представлены лишь добывающие уголь в Кузбассе – «Мечел», «Кузбасская топливная компания», «Распадская», «Южный Кузбасс». Причина – климатическая политика и то, что Swedbank больше не финансирует уголь. Кстати, на протяжении многих лет клиентом банка был формально кипрский Carbo One – один из крупнейших угольных трейдеров в мире с российскими связями, что обернулось беспрецедентным коррупционным скандалом. Больше об этом можно узнать вот здесь.
О нарастающем процессе дивестиций из угля в России не только знают, но и предупреждают своих клиентов крупнейшие банки. Так, еще в 2019 году аналитики ВТБ писали о том, что все шведские и финские инвесторы, а также растущее число немецких и прибалтийских, приняли или скоро примут решения о выводе инвестиций из компаний, связанных с углем. Среди тех, кого это может затронуть, называли принадлежащую «Газпрому» генерирующую компанию «ОГК-2», «Юнипро», «Интер РАО» и ее акционеров, включая Роснефть, «РусГидро».
Вряд ли крупнейшие российские компании обрадовались перспективе лишиться иностранных инвестиций. Более того, если российские банки продолжат поддерживать угольную промышленность, то волна дивестиций коснется и их тоже. Величина этих компаний и банков такова, что их проблемы могут отразиться на благосостоянии многих россиян. С учетом того, насколько велика роль государства в российской экономике, что-либо изменить здесь может только Кремль, но кажется эти угрозы там никого не волнуют.
Эта история не только о борьбе с изменением климата, в которую активно вступили инвесторы по всему миру, но и о более скорой, чем климатическая катастрофа, экономической угрозе. В том случае, если российское правительство продолжит пребывать в глубоком климатическом анабиозе, поддерживаемом доходами от продажи ископаемого топлива, ничего хорошего ни российскую экономику, ни ее граждан не ждет.
Впрочем, если Кремль планирует создать полностью изолированные от остального мира экономику и промышленность, тогда да — за железным занавесом понадобится много угля.
Владимир Сливяк
Весь уголь 