22.07.2021
«Это дорогостоящая и невеселая история о том, что бывает, когда компании не считаются с мнением акционеров и продолжают инвестировать в ископаемое топливо, – так описывает пресс-релиз к новому докладу Института экономики энергетики и финансового анализа (Institute for Energy Economics and Financial Analysis, IEEFA) итоги последних десяти лет деятельности австралийской энергетической компании AGL.
Не сумев реализовать свою изначальную зеленую повестку, AGL, один из крупнейших производителей и розничных дистрибьюторов электроэнергии в Австралии, всего за четыре года потеряла более 70% своей рыночной стоимости, пустив по ветру средства акционеров в размере 12 млрд австрал. долл. ($8,8 млрд), подсчитали в IEEFA.
Уже за последние полтора года AGL потеряла 55% своей капитализации, отмечает автор доклада, аналитик Триста Роуз, – и это притом, что в этот период австралийский фондовый рынок переживал один из самых мощных ценовых скачков в своей истории: индекс Standard&Poor’s/Australian Stock Exchange 200, включающий 200 самых торгуемых акций на Австралийской фондовой бирже, поднялся почти на 50%.
Компания сейчас «представляет из себя лишь собственную тень», говорит Роуз, указывая, что за четыре года стоимость AGL сократилась с 18 млрд до 5 млрд австрал. долл. ($13,2 млрд и $3,7 млрд соответственно). Только в этом году AGL зафиксировала «ошеломляющие убытки» в размере 2,7 млрд австрал. долл. ($1,99 млрд), продолжив свое драматическое пике.
«Оглушительному падению AGL предшествовало десятилетие ошибочных, близоруких решений, основанных исключительно на краткосрочной прибыли. Все это время, вместо того, чтобы инвестировать в свою ранее запланированную амбициозную программу в области возобновляемых источников энергии, компания вкладывала деньги в покупку все большего и большего количества угольных электростанций, а также в выплату «жирных» дивидендов и зарплат», – отмечает Роуз.
После 2012 года AGL закупала старые и неманевренные угольные мощности, которые теперь стремительно проигрывают в конкуренции возобновляемым источникам энергии. Компания является владельцем и оператором трех крупных угольных ТЭС: буроугольной Loy Yang A(2,210 ГВт) в штате Виктория и Bayswater (2,640 ГВт) и Liddell (1,680 ГВт) в Новом Южном Уэльсе.
«Приобретенные угольные активы не принесли AGL ничего, кроме сомнительного звания крупнейшего источника выбросов углекислого газа в Австралии: объем ее углеродных выбросов в два раза больше, чем у второй по значимости энергокомпании страны, EnergyAustralia», – говорит эксперт.
По словам Роуз, энергетический переход возможен, и AGL могла бы стать одним из игроков на этом поле, однако сегодня ее интерес к инвестициям в возобновляемые источники энергии совершенно заглох: в течение последних нескольких лет процент таких инвестиций не поднимается выше 10%.
«Вместо того, чтобы воплотить в жизнь мечту стать лидером в области возобновляемых источников энергии в Австралии, компания покатилась под откос», – говорит автор доклада.
Когда компания чуть ли не по бросовой цене приобретала свои угольные активы – Loy Yang A и разрез, поставляющий для нее бурый уголь, были выкуплены в 2012 году у японской TEPCO, переживавшей нелегкие времена после аварии на АЭС «Фукусима», а ТЭС Liddell и Bayswater – в 2014 году у правительства Нового Южного Уэльса, – условия для сделок определили немедленную выгоду для акционеров: с первой покупкой компания получила квоты от федерального правительства на углеродные выбросы на 1 млрд австрал. долл. ($0,74 млрд), со второй – существенные субсидии по долгосрочным контрактам на поставки угля.
Позади остался неудачный 2011 год – период низких оптовых цен на электричество, излишней генерирующей мощности в системе и недовольства, которое компания – на тот момент крупнейший инвестор в ветровую и солнечную энергетику в Австралии – высказала по поводу неработающих, по ее оценкам, федеральных субсидий на строительство ветропарков.
Но став с покупкой угольных ТЭС крупнейшим поставщиком на региональном рынке, компания оказалась в заложниках у собственных тепловых мощностей и оптовых цен на электричество.
Между тем, с 2017 года энергобаланс в Австралии начал существенно меняться: на смену крупным централизованным источникам энергии, работающим за счет ископаемого топлива, стали приходить децентрализованные и все более дешевые источники возобновляемой энергии.
Теперь 28,8% электричества в региональной энергосети вырабатывается за счет возобновляемых источников – вдвое больше, чем в 2015 году. И с учетом низких операционных издержек таких мощностей свою энергию они также предлагают по самой низкой цене.
«Мощная волна новых проектов в ветровой и солнечной энергетике, особенно солнечных панелей на крышах, отбросила компанию с ее угольными активами на дальние позиции при выборе поставщиков, при этом все больше снижая оптовые цены на электроэнергию, что, в свою очередь, влияет и на прибыль AGL, а также ярко демонстрирует отсутствие у компании намерений руководствоваться принципами Парижского соглашения [по климату]», – отмечает Роуз.
IEEFA указывает, что, в отличие от AGL, так и не реализовавшей свою зеленую программу, заявленную десятилетие назад, энергетические компании схожего профиля, такие как американская NextEra и датская Ørsted, безотлагательно приступили к инвестициям в возобновляемые источники энергии и приобрели ценный опыт в разработке и осуществлении стратегии декарбонизации. В результате цены на акции этих компаний взлетели до небес.
Если бы AGL инвестировала свою операционную прибыль в возобновляемые источники энергии, а не тратила средства на устаревающие угольные активы, которые вскоре могут превратиться в обузу, она была бы сейчас в гораздо лучшем положении, утверждает Роуз.
Эксперт задается вопросом, действительно ли правление и руководство AGL понимают суть бизнеса, которым они занимаются, и принимают ли они во внимание эффект снижения стоимости электричества, который оказывают возобновляемые источники энергии, а также темпы глобального энергетического перехода.
«Сегодня AGL является примером компании, которая поддалась политическому давлению, оставив работать одну из своих угольных электростанций, несмотря на то, что срок ее эксплуатации давно истек, не представила адекватно акционерам финансовые и климатические последствия дальнейших инвестиций в угольную энергетику и недооценила стоимость восстановительных экологических мероприятий, связанных с этими активами», – продолжает эксперт.
Большой возраст принадлежащих компании угольных станций – дополнительный фактор, ухудшающий выручку и в целом финансовые показатели AGL, указывается в докладе.
Так, угольная ТЭС Liddell, которой предстоит вывод из эксплуатации в 2023 году, становится все более ненадежной. На станции случаются многочисленные отключения, которые выливаются в дорогостоящий ремонт, а ее неманевренность не позволяет эффективно использовать мощности в периоды пикового потребления – и, соответственно, высоких тарифов на электричество.
В 2020 году коэффициент использования установленной мощности станции составил всего 42%.
Издержки на экологическую реабилитацию территорий после вывода из эксплуатаций ТЭС компании – еще одна статья расходов, влияющая на доходность активов, и средства, которые нужно будет выделять на эти цели, согласно докладу, серьезно подорвут способность компании генерировать свободный денежный поток в ближайшие десять лет.
При этом, предупреждает Роуз, предусмотренный сегодня компанией объем таких расходов – в размере около $350 млн на каждый объект – по-прежнему представляется крайне неадекватным; на каждом объекте возникает риск ущерба окружающей среде, и если AGL не справится с ситуацией, то местное население и налогоплательщики могут оказаться перед необходимостью оплачивать огромные счета за экологический ущерб.
Главный урок, считает Роуз, эта история преподала акционерам: «Она показывает, что углеродоемкие компании, которые делают ставку на расширение активов, производящих тепловую энергию, не собираются возвращать вам вложенные деньги – они будут продолжать впустую растрачивать операционную прибыль, не обращая внимания на энергетический переход и надвигающиеся климатические риски».
«Сегодня имя AGL стало синонимом крупного провала; ни одна компания или акционер не захотели бы оказаться в подобной ситуации», – резюмирует эксперт.
Весь уголь 