01.11.2021
Накануне ключевого саммита по климату ООН в Глазго члены «Большой двадцатки» согласились прекратить поддержку строительства новых угольных станций за рубежом. Однако лидеры не договорились о сроке отказа от угля в собственных странах, и обязательства, закрепленные в итоговом коммюнике, оказались слишком расплывчатыми, говорят наблюдатели и активисты.
Успешной договоренности об уходе от угля, согласно нескольким источникам, воспрепятствовали Китай, Индия, Россия и Австралия.
Обещания прекратить финансирование угольной энергетики за рубежом недостаточно для эффективных действий по борьбе с изменением климата, что вызывает опасения, не ограничится ли полумерами и начавшаяся в Шотландии 26-я конференция ООН по климату, отмечает The New York Times.
На встрече, прошедшей в Риме на минувших выходных, главы правительств крупнейших экономик мира приняли на себя обязательство «мобилизовать международное государственное и частное финансирование в поддержку зеленого, инклюзивного и устойчивого развития энергетики» и «прекратить предоставление международного государственного финансирования новых объектов производства энергии на основе угля без технологий улавливания и хранения углекислого газа к концу 2021 года».
Страны также зафиксировали свою «приверженность цели Парижского соглашения по удержанию роста средней глобальной температуры значительно ниже порога в 2 °C» и готовность «прилагать усилия по его ограничению в пределах 1.5 °C по сравнению с доиндустриальным уровнем».
Помимо этого, главы государств подтвердили договоренность, достигнутую ранее между развитыми экономиками, о совместном выделении развивающимся странам $100 млрд ежегодно вплоть до 2025 года на цели противодействия изменению климата.
Впервые, отмечает CNN, члены «Группы двадцати» признали, что «значительный вклад» в глобальное потепление вносит метан, один из наиболее агрессивных парниковых газов, и что сокращение выбросов этого газа может быть одним из «самых быстрых, действенных и экономичных способов ограничить изменение климата и его последствия».
Впрочем, формулировки в отношении метана в коммюнике ограничились «приветствованием» участия в работе над этим вопросом различных организаций и обещанием «развивать сотрудничество» для усовершенствования относящихся к выбросам метана научных данных.
Частью итогового документа стало также обязательство увеличить усилия по выполнению договоренности, заключенной на встрече «двадцатки» в американском Питтсбурге в 2009 году, о постепенном прекращении в среднесрочной перспективе неэффективных субсидий на ископаемое топливо.
Выпуская свое коммюнике накануне COP-26 – нынешней сессии Конференции сторон (Conference of the Parties) Рамочной конвенции ООН об изменении климата, – члены «Группы двадцати» также обязались «работать сообща ради достижения успешных результатов» COP-26.
Но именно недостаточность и неконкретность итогового заявления вызывает обеспокоенность по поводу успешности саммита в Глазго у комментаторов и экологических организаций. «Призывов много, но мало конкретных обязательств», – так характеризует итоги встречи автор материала, опубликованного Euronews.
Прежде всего это относится к готовности поэтапно отказаться от использования угля – топлива, двигавшего развитие в индустриальную эпоху и сделавшего многие страны, входящие в «Группу двадцати», тем, чем они являются сегодня: крупнейшими экономиками мира, отмечает The New York Times.
«Мы должны ускорить постепенный уход от угля и инвестировать больше в возобновляемую энергию, – приводит Euronews слова, сказанные перед последней рабочей сессией встречи премьер-министром председательствующей в «двадцатке» в этом году Италии, Марио Драги.
«Перед нами простой выбор», – цитирует Драги канадская CBC. – Можем действовать сейчас – или пожалеть о [бездействии] потом».
Но сопротивление со стороны основных производителей и потребителей угля среди стран «Большой двадцатки» – Китая, Индии, России, Австралии, а также Японии – не позволило к окончанию встречи договориться о конкретных обязательствах по декарбонизации энергетики и отказу от угля, сообщил CNN близкий к переговорам депутат Европарламента и член делегации Европарламента на COP-26 Бас Эйкхаут.
По словам Эйкхаута, Япония при поддержке остальных четырех стран настаивала на формулировке о «преимущественной» декарбонизации электроэнергетической отрасли к 2030-м годам. Россия, сказал Эйкхаут, противилась назначению конкретной даты прекращения финансирования проектов угольных станций за рубежом, но была открыта к определенным компромиссам. Австралийский премьер Скотт Моррисон заявил в ответ на вопрос о формулировках по углю, что «довольно немалая группа стран испытывает подобную озабоченность по этому поводу». До последнего, сообщает The New YorkTimes, на положения, касающиеся поддержки угольной энергетики в третьих странах, не соглашалась Турция. Лидер Китая, по словам британского премьера Бориса Джонсона, сообщил в беседе с ним в пятницу, что «национальная экономика Китая зависит от [угля]», передает Politico.
Моррисон после встречи с президентом Франции Эмманюэлем Макроном, попросившим его взять на себя обязательство прекратить добычу и использование угля в самой Австралии и за рубежом, заявил: «Мы не занимаемся такого рода наказами и запретами. Это не входит в политику австралийского правительства и не станет частью политики австралийского правительства».
Австралия входит в тройку мировых лидеров по экспорту угля и, указывает Politico, зарабатывает на нем порядка $38 млрд в год.
«Ключевой фактор, который я вижу во взаимодействии здесь, – это тактический альянс между экспортером угля – Австралией, отчаянно пытающейся сохранить экспортные рынки и заинтересованной в продвижении дальнейшего строительства новых угольных электростанций, и крупными потребителями угля Китаем и Индией, перед которыми стоит наиболее серьезный вызов по части постепенного отказа от угля», – цитирует Politico Криса Литтлкотта из группы аналитиков в области климатической политики E3G.
Китай на 70% в получении электроэнергии зависит от угля, и в последнее время, на фоне растущих цен на уголь и серьезного энергодефицита, наращивает и собственное производство, и импорт угля из России и Индонезии для обеспечения достаточного объема топлива для энергоснабжения. На уголь значительно полагается и, пишет The New York Times, планирует полагаться еще больше Индия.
Итоговое коммюнике не содержит конкретных обязательств в области финансовой поддержки для развивающихся стран, необходимой для поощрения этих государств к энергетическому переходу в целом и особенно к уходу от угля, отмечает The New York Times. Коллеги из CNN предупреждают, что отсутствие прогресса в области климатического финансирования создает предпосылки для трудных переговоров в Глазго.
В одном из комментариев в Твиттере в воскресенье Литтлкотт отметил, что «необходимость ухода от угля вышла теперь на высокий уровень лидеров «Большой двадцатки», но очевидно, что некоторые все еще сопротивляются договоренности о четких формулировках по углю».
«Некоторым необходимо решать реальные проблемы, другим – удовлетворить политические интересы», – добавил эксперт.
Не все так гладко на «угольном» фронте и у США, чей лидер Джо Байден проводит активную климатическую политику и внутри страны, и за рубежом, а специальный посланник по климату Джон Керри сделал тему сворачивания угольной энергетики частью своих дипломатических усилий в климатических переговорах.
Как пишет Politico, Байден на встречу в Риме прибыл после тяжелой битвы в конгрессе, где угольный магнат и сенатор от Демократической партии Джо Манчин – представитель одного из главных угольных регионов США, Западной Виргинии – препятствовал принятию ключевого законодательного пакета Байдена по инфраструктуре и климату. Манчин и другие демократы, поясняет The New York Times, противились попыткам администрации убрать субсидии на ископаемое топливо из налогового законодательства, и в рамочном документе, предусматривающем в том числе выделение финансирования на низкоуглеродную энергетику, положением о субсидиях пришлось пожертвовать.
Призывая к амбициозным действиям по климату на встрече «Группы двадцати», США вместе с тем не делают громких заявлений по углю, отмечает Politico, напоминая об итогах переговоров «Большой семерки» в июне, когда неудача с назначением конкретной даты ухода от угля стала в том числе результатом позиции США.
Отдельную озабоченность комментаторов вызвало и то, что в итоговый документ в воскресенье вошла компромиссная и не содержащая конкретных сроков формулировка о готовности добиться нулевого баланса выбросов «к середине века или примерно» к середине века.
В предварительной версии документа, согласно CBC, в качестве целевой даты достижения углеродной нейтральности обсуждался 2050 год и конец 2030 годов значился в качестве срока окончания использования угля.
По словам канадского премьер-министра Джастина Трюдо, Канада желала, чтобы итогом встречи стали более решительные и амбициозные договоренности по климату, но лидеры тем не менее добились прогресса, согласившись высказаться по некоторым ключевым вопросам.
«[…] мы все-таки добились значительного прогресса, признав, что цель в 1,5 ⁰C – это цель, которая должна быть общей для нас всех», – сказал Трюдо в воскресенье.
Однако чтобы достичь этой цели, странам «Большой двадцатки» понадобится усилить собственные национальные климатические планы, указывает The NewYork Times. Существующие обязательства двигают мир к намного более высокому уровню потепления, при котором средняя температура на планете может вырасти к 2100 году на 2,7 ⁰C – и приведет к еще более тяжелым волнам жары, стихийным пожарам и наводнениям.
«Если усилия по отказу от угля потерпят поражение в Риме, борьба переместится в Глазго», – констатировало издание Politico, чей материал вышел до опубликования коммюнике лидеров в воскресенье.
Как раз от Глазго часть экспертов ожидают больших результатов, чем от переговоров в Риме.
Так, накануне встречи Лоранс Тубиана, глава фонда European Climate Foundation и одна из авторов Парижского соглашения по климату, сказала журналистам, что не следует на основании итогов «Большой двадцатки» делать поспешных выводов о перспективах COP-26: «Группа двадцати» – это группа богатых стран, принимающих решения, а на конференции ООН решения принимает весь мир, «и это совсем другая ситуация».
Похожего мнения Ник Мэйби, руководитель E3G: по его словам, поскольку в «Группу двадцати» входят государства с самыми крупными объемами выбросов, от нее «не имело смысла ожидать эффективного руководства в области климата».
«Мы не ожидаем, что «Большая двадцатка» сможет достигнуть согласия по прекращению строительства угольных станций и инфраструктуры ископаемого топлива, но мы считаем, что другие страны выступят с обязательствами в отношении угля на COP-26», – сказал Мэйби в воскресенье.
Более жесткую критику, впрочем, высказала исполнительный директор головной структуры Гринпис, Greenpeace International, Дженнифер Морган.
«Если считать, что «Большая двадцатка» была генеральной репетицией COP-26, то мировые лидеры запороли свой текст, – цитирует CNN заявление Морган. – Их коммюнике было слабым, неамбициозным и недальновидным и попросту не соответствовало требованиям момента».
Весь уголь 